Следящие за событиями на Украине читатели знают, что практически вся верхушка Украинской Православной Церкви отказалась поддержать СВО и отреклась от единства с Москвой. Однако военный конфликт стал лишь поводом для предательства, которое давно вынашивалось самостийными иерархами. История эта началась ещё во времена президентства Виктора Януковича и коснулась даже самого пророссийского региона – Крыма.

Именно тогда в УПЦ стали дробить епархии на несколько более мелких. Например, из единой Крымской вычленили Джанкойскую и Феодосийскую. Пояснялось это тем, что так, якобы, проще управлять храмами да монастырями. На деле же – для того, чтобы ставить во главе новых епархий молодых епископов, получивших воспитание и сформировавшихся уже после 1991 года. В отличие от старшего поколения иерархов, у них не было ностальгии по единой большой стране. В «Час Икс» новое большинство из числа молодой церковной поросли должно было проголосовать за разрыв с РПЦ.
Крыму удалось избежать этого иудиного греха благодаря воссоединению с Россией. Да и то, решение о переводе храмов и монастырей полуострова из состава УПЦ в РПЦ принималось уже после начала спецоперации. И это не означает, что в церковных структурах не осталось «ждунов», держащих фигу в кармане. Одним из таковых считается викарий Феодосийской епархии, епископ Коктебельский Агафон (Опанасенко Вячеслав Александрович).

Сей иерарх в Крыму задержался, по всей видимости, случайно и вопреки своей воле. Большая часть церковной «карьеры» пришлась на украинскую столицу. Там были завязаны и нужные связи, вплоть до чинов из офиса Зеленского. Но за полгода до спецоперации - в августе 2021 года – епископ был направлен в Феодосию решением Киевского митрополита Онуфрия (именно под его руководством вскоре и будет проведен раскольнический лже-собор в Феофании).

Конечно, можно допустить, что перспектива сытой жизни в Киеве прервалась из-за тайного задания сколотить бандеровское церковное подполье в Крыму. Но поведение владыки мало напоминает «спящего», которому бы стоило залечь на дно, всячески демонстрируя лояльность российской республике. Напротив, Агафангел показательно остаётся обладателем единственного паспорта - с тризубцем, а в своем окружении (приблизил таких же выходцев из Неньки) – общается исключительно на мове. Прихожане отзываются о госте из Киева как об интригане. Подвержен греху винопития, приятельствует с местным «авторитетом» из лихих девяностых. Ну и еще ползут по Коктебелю совсем нехорошие слухи. Заходит мальчик-подросток в гости, послушает украинскую музыку на магнитофоне и выходит с дорогим подарком. Но это уже пусть выясняет полиция – есть ли дым без огня.

Так или иначе, но, похоже, что духовный отец задержался в Крыму и тоскует по своим родным краям, где так много милого его сердцу – и мова, и воцарившиеся европейские порядки. Так ведь никто и не держит. Самое время вернуться – пока еще есть такая возможность.